Дорога до Тивны могла бы быть описана Пенсаем всего в одно слово. Боль. Долгий путь черт его знает куда, без денег, без спутников, без четкой цели, заставляющий двигаться вперед только из-за одной зацепки — запаха, но заставляющий двигаться тем не менее. Безумие, чистой воды безумие, если задуматься чуть покрепче, и окружающий мир только подкреплял эту мысль. Ведь он не прятался. Более того, даже не носил шлема или какое-нибудь подобие капюшона, продвигаясь пешком по дорогам, неторопливо и методично пытаясь выловить тот запах, что ему нужен был из всего вороха ароматов. И никто из тех, что повстречался Пенсаю по пути, не выхватил меч, не прокричал что-то о поганых демонах, и не атаковал. Первые дни привыкнуть к подобному было довольно нелегко, но спустя пару недель странствий и к подобному поведению можно было бы привыкнуть. В конце концов, его не то чтобы не замечали, скорее, в лицах тех, кто замечал ассара, а не заметить его было довольно трудно, читалось некое подобие страха. Но не того, который «о, боги, надо скорее убраться отсюда», а тот, который обычно сопровождает жителей трущоб, когда по грязным улицам проходит несколько стражей, привыкших к куда более богатым районам города. Крестьяне, путники, скитальцы, барды, все они имели во взгляде одно и то же осознание — Пенсаю на них, скорее всего, плевать, и это как раз им на руку. И это сбивало больше всего с толку, даже не смотря на то, что демон знал о победе своих сородичей.
Возможно, дело было в изменениях. В том, как поменялся реальный мир, по сравнению с тем сном, который он видел после своего возвращения в Красный Лес. После всего того, что случилось. Поверить, честно говоря, в победу своего прародителя, было довольно таки трудно, но факт оставался фактом, и это было главное. Куда труднее было смириться с тем, что часть тех вещей, что относилась именно что к «светлой стороне», пропала из-за этой победы полностью. Но и без нее, вероятно, можно было бы жить. Надо было только  немного попривыкнуть. И именно для привыкания, для возвращения хотя бы толики чего-то знакомого, ассар и начал свой путь. Потому что второй глаз был не так важен, как знакомый запах, заставивший демона проснуться, в итоге подводя его к небольшой халупе, жители которой покинули ее, казалось бы, еще в те дни, когда злобный слепой ежик ходил по этим землям под чужим именем. Да. Запах. Одна мысль о том, что кто-то из старой семьи еще был жив, или хотя бы частичка этого старого рода, заставляла Пенсая топать через весь чертов континент, и в итоге прийти к какому-то сараю.
Демон немного разомкнул губы и со свистом втянул воздух. Отсутствие носа на морде все же было иногда неудобным, но заставлять его появиться было еще труднее, чем просто смириться с этим незначительным неудобством. Да, кто-то из семьи действительно был внутри. Возможно, не сегодня и не вчера, но точно был, потому что запах, еле ощущавшийся по дороге, чувствовался через деревянную дверь, изъеденную ветрами и, кажется, какими-то жуками, был заметен куда более отчетливо. Руки, которые все это время держались за спиной, разомкнули хватку, после чего правая лапища — когтистая, алая, как кожа на лице демона, легла на деревянную дощечку, служащую ручкой. Потянула. Дернула на себя. Затем толкнула. Деревянная дверь сидела крепко между косяков, не поддаваясь, будто дразня, и, пожалуй, это было последней каплей на сегодняшний день.
Резкий удар ноги заставил створку двери лишиться одной петли и в итоге удариться о стену, очертив внутри заброшенного домика дугу, впуская лютый ветер в хибарку и заставляя подниматься ураганчики из пыли. Ассар снова разомкнул губы, слегка обнажая острые зубы. Вздохнул. Надо было быть осторожнее, мягче. Кажется, нервы в последнее время сдавали, потому что обычно подобного поведения демон себе не позволял. И, сделав пару шагов внутрь, с этими мыслями, Предатель еще раз втянул через рот воздух, пытаясь «разглядеть» знакомый узор запахов, что показался ему знакомым, параллельно закрывая правой рукой еле державшуюся на одной оставшейся петле дверь. Что примечательно, последняя в итоге так же намертво засела между косяков, будто влитая, из-за чего порывы ветра перестали поднимать хаос внутри хибарки, только для того, чтобы демон смог сделать одно единственное замечание.
«Пусто.»
Один стол. Один стол. То, что когда-то было кроватью, но теперь покореженное и явно вышедшее из строя. Много запахов, но ничего, чтобы свидетельствовало о том, чтобы в этом месте действительно кто-то жил. Может быть, это был просто перевалочный пункт? Может быть именно в этом был смысл этой хижины? Делая шаг за шагом, снова заведя когтистые лапы за спину, ассар, перекидывая взгляд одного единственного глаза от одного предмета к другому, от угла к стене, пытался понять, что здесь, в этом месте мог забыть кто-то из Асторов. Асторов ли вообще? Размышления так и продолжались бы, если бы внимание ассара не привлек легкий звон, раздавшийся у него под ногами. Так звенит железное кольцо, служащее ручкой для дверцы в погреб, которое случайно задел Предатель, прохаживаясь рядом с остовом кровати. И, как только взгляд его опустился к этой самой дверце, на лице ассара возникло то, что можно было бы назвать улыбкой — брутальный оскал, правда, как сравнение, подходил бы больше. Запах из погреба был куда более отчетливым. А это значило, что, возможно, там как раз и находилось  то, что заставило чудовище выползти из своего логова.
Терять времени не было смысла. Не то чтобы его кто-то торопил, не то чтобы ему хотелось сразу разобраться с этим вопросом, просто медлить тоже не было желания. И из-за этого двухметровый мужик с красным зубастым безносым лицом, с одним только светящимся мягким желтым светом глазом, одетый в черный плащ чуть ли не до самого пола, тут же опустился на одно колено, поддел заточенным когтем железное колечко и потянул его наверх, заставляя дверцу в погреб истошно заскрипеть, хотя заметить этот звук за шумом ветра на улице было довольно таки сложно. Как и шаги. Шаги?

Не заметить вторжение было трудно. Не то чтобы Пенсай ожидал что-то похожего, честно говоря ему по большей мере было все равно, потому что все его внимание было приковано к дверце в погреб, тут же выпустившей чуть более отчетливый запах, тут же перебитый ворвавшимся в хибарку ветром. Ветер, правда, привлек внимания меньше, хотя бы потому, что с грохотом упавшая дверь заставила ассара приподнять голову и повернуть ее в сторону открывшегося прохода. Пустая правая глазница была мало помогала разглядеть гостя, из-за чего полуслепой еж даже слегка нахмурился, присматриваясь к девице, что с улыбкой вошла, казалось бы, нисколько не испугавшись странного гостя, зашедшего сюда ранее. И это было странно.
Представьте, что у вас на спине горб, и каждый раз, когда вы проходите мимо людей, они таращатся именного на него. Плюют в твою сторону, крестятся или делают еще что-нибудь. Но в какой-то момент появляется человек, который, казалось бы, горба вовсе не замечает, и в голове сразу же появляются мысли, а не желает ли он какого-то зла тебе. Примерно такие ассоциации возникли в голове Пенсая, уже успевшего примерно прикинуть сценарий по которому будет проходить общение, и тут же выкинуть его воображаемое мусорное ведро, как только появилось осознание, что вошедшая не является владелицей этой хижины. Конечно, ее поведение слегка сбивало с толку — ассар больше ожидал испуганного взгляда, тут же перешедшего в пол, дабы не злить лишний раз представителя демонической расы, хотя бы минимальной суеты, но, казалось, собеседница была спокойна. Еще одна шальная мысль, о том, что, возможно, неизвестная выросла среди «горбунов», пришла довольно кстати, позволив Предателю бросить затею сразу же попасть в подвал и слегка разомкнуть губы, втянув воздух и делая такой вид, будто бы он был несколько недоволен разломанной дверью, но не настолько, чтобы наругать новопришедшую.
- Ничего страшного, думаю, если ее поставить обратно, она еще будет держаться. - приподнимаясь во весь свой двухметровый рост, практически подпирающий потолок, ответил ассар и двинулся в сторону девицы, впрочем, не к ней конкретно. Наклонившись и приподняв одной рукой упавшую дверь так, чтобы ее можно было поставить вертикально, демон взялся за нее обеими когтистыми руками, рассмотреть которые в этот момент можно было бы более детально и поставил единственную преграду от ветра на законное место, тут же перекрывая шум ветра и одновременно успев заметить животное неподалеку от порога дома
«Путешественница» - промелькнуло в голове. Возможно, это была особенность нынешней эпохи. Всем вдруг стало плевать на то, кто какой расы, и теперь можно будет заметить темного эльфа, выпивающего с дворфом по кружечке эля. По крайней мере иначе объяснить спокойное поведение явно нездешней особы, Пенсай не мог. Благо, вопрос этот не беспокоил его настолько сильно, чтобы начать относится к безымянной девице с подозрением. Напротив, слегка ударив ладонью по двери так, чтобы та получше держалась, ассар снова взглянул на явно идущую по своим делам представительницу человеческой расы. Его морда в этот момент не выражала злобы, впрочем, интереса, как такового, тоже не было, лишь те два нароста, что можно было бы охарактеризовать как брови, слегка дернулись вверх, сигнализируя о какой-то странной эмоции, после чего громадина в черном плаще, на котором не было видно ни одной пуговицы, сделала несколько шагов обратно к двери в погреб, одновременно будто бы начиная светскую беседу:
- Тоже путешествуете? На самом деле я не собираюсь здесь особо задерживаться, так что если вас беспокоит лишняя компания, можете об этом не беспокоиться. - вежливость, тон голоса, в котором читалось «расслабься, я скоро ухожу», да и общий смысл слов, в целом, был довольно нейтральны. В конце концов, безымянная действительно никак не относилась к цели ассара, более того, на ней не было искомого запаха, значит, по крайней мере пока, ее пути никак не пересекались с его. И это было хорошо. Потому что логика подсказывала Пенсаю, что таким путям лучше вообще не пересекаться. По крайней мере образ путешественницы, вряд ли связанной с другими ассарами, никак не способствовал тому, чтобы воспринимать Эванджелин как кого-то особенного, из-за чего отношение Пенсая к ней не продвинулось дальше образа обычной статистки. Разговор с которой скоро закончится. Нет, не потому, что он ее выпотрошит, а потому, что они просто пойдут своими путями. И по крайней мере демона это полностью устраивало.
Дожидаться ответа он не стал. Просто вернулся к той же позе, в которой его застали, и еще раз поддел колечко, заменявшее рукоять дверце в погреб. А затем поднял ее. Не резко, но и не медленно, так, будто сто раз уже здесь бывал, хотя последующие действия говорили об обратном. Губы снова разомкнулись, обнажая кончики стиснутых зубов, сквозь которые со свистом был два раза вдохнут воздух, после чего демон наклонился чуть вперед, в сторону мрачного проема, в котором четко была видна хлипкая деревянная лестница. Погреб отсюда явно казался слишком уж глубоким для такой халупы, но спустится туда все же стоило. Вне зависимости от мрачности ожидающего спуска и свидетелей.

Проницательности ранее неизвестной девицы можно было как минимум позавидовать. Если бы Пенсай мог читать мысли, то наверняка бы похвалил за нее Эванджелин, потому что распознать в только что встреченном демоне первородного, а не просто какую-то пешку, это надо уметь. Правда, потом, вероятно, ему бы пришлось обезглавить эту представительницу Белого Пути, но, тем лучше было, что читать мысли слепой ежик не мог. В целом, ему и не нужно было, хотя бы потому, что все его отношение можно было описать словами «да вообще все равно». Мимо пролетел поклон, улыбка, совершенно спокойное поведение, словом, все те детали, над которыми собеседница явно упорно работала, и в основном это случилось из-за того, что в людях Пенсай в данный момент был крайне мало заинтересован. Лишь на моменте, когда было представлено фальшивое имя, демон слегка дернулся, приподняв голову, будто узнал его, а вместе с ним выстроил какую-то теорию о происхождении этой странницы, которая наверняка привела бы его к невероятному раскрытию личности, но... Ничего такого в голове Предателя не появилось. Просто ассоциация и знакомое имя проскочили довольно быстро, заставляя его ненадолго помедлить перед тем, как спрыгнуть вниз, в подвал.
Затем последовали вопросы. Они отвлекли еще сильнее от запаха, тянущегося из подвала. Возможно, это была доброжелательность. И будь Пенсай человеком, он бы воспринял ее как таковую, но вот воспоминания о том, как к нему относились любые светлые, за исключением узкого круга людей, еще до войны, явно намекали на то, что доброжелательности в общении с ним быть не может. С этой мыслью красная морда повернулась к девице, будто изучая ее, после чего ассар со свистом втянул воздух, точно так же, как в момент падающей двери, после чего довольно быстро ответил:
- Думаю, нет. - попытка предложить помощь была пресечена практически мгновенно, хотя, чуть помедлив и вновь обратив взор к проему в полу, демон бросил будто невзначай — Хотя, если вы знали кого-то из Асторов, думаю, было бы уже интереснее. -
Обе ладони ассара легли на поверхность пола рядом с дыркой, ведущей вниз. Чуть подтянувшись, чудовище быстрым движением просунуло обе ноги в проем, а затем довольно ловко скользнуло в темноту, со стороны которой спустя мгновение послышался характерный «шлеп». Будто кусок сырого мяса бросили на каменный пол. Отсутствие крика и ругани, правда, подразумевало, что демон не переломал обе ноги во время приземления, и не умирает там внизу, мучительно и медленно, от потери крови, что, в каком-то смысле, нельзя было считать чем-то позитивным. Но именно позитивным и звучал голос чудовища, который донесся вслед за еле слышным шуршанием из глубин погреба:
- Пенсай. И здесь нет крыс. -
Их действительно не было. И стоя на каменном полу, который уже не позволял назвать это помещение «погребом», который подразумевал землю в качестве стен и пола, а также кучу банок с вареньем, а не аккуратные стеллажи, ассар все больше и больше размышлял о том, что внешний вид этой халупы явно не соответствует ее убранству. Начать стоит с того, что это не был именно что «погреб». Квадратная комната, в которой оказался ассар, больше походила на недостроенное подземелье, хотя бы потому, что стены были выложены аккуратнми камнями, притом, не столько булыжниками, сколько кирпичами. По крайней мере таковой была та стена, которую еще можно было разглядеть, и к которой как раз и была прибита хлипкая деревянная лестница. Подобные бункеры вряд ли мог позволить себе какой-нибудь нищий деревенский охотник, и, будь здесь Пенсай именно ради какого-то расследования, он бы наверняка обратил на подобное несоответствие, но, опять же, в данный момент ему было «вообще все равно», из-за чего из подвала вскоре послышался уже знакомый звук. Свист всасываемого через слегка приоткрытые губы воздуха.
Запах был... Трудно было сказать, чувствовался ли он лучше или хуже, но одно было ясно сразу — здесь он был. Стоя в паре шагов от лестницы, демон несколько секунд просто ровно стоял, будто впитывая пахнущий сыростью воздух, в котором читались только те нотки, что он сам мог почувствовать. Словно нити, они сплетались в знакомые узоры, которые и вели демона сквозь все эти земли, но сейчас, казалось бы, в том месте, где должен был стоять сундук с наградой, не было ничего. Ни печали, ни злобы, ни радости — ничего. Просто опустошенный склад, в котором след заканчивался. Не то чтобы запах просто испарился, он все еще был здесь, но вот не вел больше никуда. По крайней мере так казалось поначалу, и когда рука Пенсая коснулась поверхности стены, вдоль которых стояло несколько стеллажей, за одним из которых, возможно, как раз и была та потайная дверь, это самое «казалось» так и не превратилось в ощущение, что что-то не так.
Возможно, он ожидал увидеть здесь ответы. Или хоть что-то знакомое, а не пустое помещение. Возможно, должно было быть хоть что-то, а не пустота. И это раздражало. Не настолько, чтобы начать громить все вокруг, но достаточно, чтобы в тот момент, когда задумчивый ассар начал делать медленные шаги в вдоль каменной преграды, ведя когтем по деревянной поверхности одной из полок и оставляя за собой длинную царапину, в дереве начал пузыриться желтый яд. Еле заметный для тех, кто только недавно вышел из света, он немного светился, обжигая дерево, оставляя на нем черные пятна и следуя за рукой Пенсая, пока тот, наконец, не остановился, заложил руки за спину и глубоко вдохнул. Видимо, в последний раз надеясь почувствовать знакомый запах.
…
Ощущавшийся в этой части склада более отчетливо, чем раньше...

Положение было довольно плачевным. Не то чтобы Пенсай надеялся на то, что он найдет в этом захолустье хоть что-то четкое, но он по крайней мере ожидал некую ниточку, ведущую его дальше. Здесь же был тупик. Что раздражало больше всего, так это то, что этот тупик был абсолютным — он не наводил на мысли, и единственная зацепка, которая оставалась, это странное ощущение, что, возможно, человек, в руках которого остался сейчас второй глаз Пенсая, когда-то здесь был. Странно, конечно, что он так много времени ошивался возле какой-то определенной полки, при этом ассар даже не мог сказать, что этот странный запах, что он преследовал, принадлежал именно что его глазу. О, нет. Он искал кого-то живого, кого-то, чей аромат смешался с его, в итоге выводя новый узор. Крайне похожий на тот, что уже был знаком демону, но с несколькими отличиями. Или же он был точно такой же? Глубкой вдох, совершенный раньше, намекал на некоторые отличия, но выцепить их было сложно, тем более сложнее, когда за твоей спиной кто-то отпускает комментарии, отвлекая и обращая на себя внимание. И последнее раздражало. Настолько, что стоящий спиной к девице ассар оскалил зубы, уже собираясь повернуться для того чтобы попросить немного помолчать, хотя его планы в последнюю секунду были нарушены.
Крик. Предупреждение. Шелест ткани, свист рассекаемого воздуха. Все это появилось одновременно, будто по плану. Размышлять, впрочем, о том, что вся эта сцена была спланирована, времени не было. Не то чтобы у Пенсая был страх за свою жизнь или что-то в этом роде — выцепленный взглядом из темноты клинок не был чем-то, что могло бы достаточно сильно пнуть инстинкт самосохранения, или вызвать беспокойство — просто размышлять о таких вещах во время боя казалось как минимум вещью опрометчивой. Каких-то более сильных эмоций, правда, выпад не вызвал. Честно говоря, ассар даже не заметил, кто именно сейчас сверкает мечами только для того, чтобы отсечь ему голову. Ему, в общем-то, было даже все равно. С тем же успехом это могла быть все та же особа, что представилась как член семьи Освальд, и реакция на подобный проступок ничем бы не отличалась от попытки тени завалить ассара. Тем не менее, такое поведение предполагало две вещи: уклонение и ответное нападение. Потому что так было правильно, и так было согласно правилам, и именно по этой причине вместо того, чтобы использовать выпад противника в свою пользу, позволив ему нанести удар, и тут же сделав ответный, насаживая его на все пять когтей сразу, вполне успешно доводя до состояния «мертв», ассар сделал быстрый шаг назад, затем слегка отклонился в сторону, противоположную претенденту на титул убийцы демонов и слегка наклонил голову.
Фигура в плаще. Черная, неприятная, но, что самое печальное, судя по спаренным клинкам, являющаяся приверженцем совершенно другой школы боя. Той, которую Пенсай не любил. И той, которая ему не нравилась. Этого уже достаточно было для того, чтобы выпотрошить наглеца, по крайней мере для других жителей Изнанки. Но вот еж медлил. Прекрасно понимая, что торопиться редко когда имеет смысл, тем более если твои действия в данном случае станут «окончательными», поэтому перед тем, как фигура в плаще успела сделать хоть что-то, ассар молча, чуть разомкнув губы и улыбнувшись рядом острых зубов, согнул правую руку в локте и приподнял ладонь, на которой были пять когтей. Один из которых, тот, что был продолжением указательного пальца, был раза в три длиннее других, будто показывая, что и у демона есть свой «меч», правда, пока что только один. Впечатления, правда, это предупреждение не произвело, хотя бы потому, что фигура тут же ринулась в бой, продолжая работать по своему старому замыслу и, казалось, совершенно не беря во внимание тот факт, что демон был далеко не той целью, которую можно было бы просто победить. Но этого было достаточно. Это было в порядке вещей. Пенсай удостоверился в том, что его противник видел, что у него тоже есть оружие, и, как следствие, готов к смерти, раз нападает. Значит, он прекрасно осознает все последствия. Лишало ли это демона всякой вины за убийство? Безусловно, нет, но по крайней мере это не означало, что сейчас Предатель прирежет кого-то, кто понятия не имеет, что происходит. Не то чтобы вину, правда, он бы вообще ощущал после содеянного, но определенной логике все же стоило следовать даже в вопросах подобных дуэлей.
Левая рука, заложенная за спину. Правая, локоть которой приподнят на уровне головы, слегка выставленная вперед, будто готовящаяся к удару. Два лезвия прямо впереди, плавно скользящие по воздуху, отвлекающие внимание, затем резко меняющие свой танец на полет, ведомый руками человека в темном плаще. А затем синее свечение, в тот самый момент, когда мускулы на руке Пенсая напряглись, выпрямляя ее и отправляя коготь вперед. В ствол дерева.
Если бы Пенсай мог моргать, он бы моргнул. Отсутствие век в этом случае действительно доставило проблем, потому что в один миг он четко видел перед собой противника, в другой синюю вспышку, а после этого перед лицо ассара возникла сосна, которую он тут же пронзил когтем, будто это именно она хотела прирезать слепого ежика. Следом за сосной возник лес, уже знакомый ветер и остальное окружение, но вот появление всего этого нисколько не связывалось с тем фактом, что мгновение тому назад ассар был в доме. Да, вот как раз в том доме, что был неподалеку, метров всего лишь в двадцати-тридцати, прячущийся за теми самыми соснами.
- *** - непереводимая игра слов сорвалась с губ ассара, в голове которого сейчас было два противоречивых чувства. С одной стороны, он был зол. Крайне зол. В основном тем фактом, что теперь ему придется топать обратно в это место, и  теперь уже фигура в плаще точно будет нашинкована на лоскутки, в основном из-за своей «грязной игры». С другой стороны он был довольно таки рад такому стечению обстоятельств, ведь раз там был кто-то, кто защищал это место, значит там было что защищать. Значит туда стоило вернуться.
К этому моменту, надо сказать, Джейн полностью вылетела из головы. Не то чтобы Пенсай не знал о ней, и о том, что ,скорее всего, ее либо точно также куда-то «выкинуло», либо она все еще находится там, просто в рамках его проблемы и его задач, положение этой девицы было куда менее значительным. В конце концов, как и было сказано ранее, читать мысли ежик не умел, да в его голове и не возникало вообще никаких идей, связывающих эту девицу с появлением странного стража. Пока что, по крайней мере до того момента, пока демон не решит обратить на нее внимание, ее положение было довольно таки завидным, ведь просто так ассар вряд ли бы стал ее убивать, и это было хорошо, а учитывая тот факт, что бессмысленную погибель Пенсай также недолюбливал, скорее всего, напади странный туманный страж на девушку, демон бы свернул ему шею, и это тоже было хорошо. Вероятно, узнай бы Предатель и о Белом Пути, ему бы тоже было все равно, но вот узнать это в данный момент вряд ли представлялось возможным. По крайней мере пока коготь все еще находился в стволе дерева.  Поэтому, вытащив его, оставляя после своего удара в ствол чернеющую дыру, из которой сочился ярко-оранжевый яд вперемешку со смолой, высокий ассар слегка наклонился вперед, а затем сделал то, что можно было бы сравнить с рывком. Быстрым. Молниеносным. И явно намекающим на то, что времени у Эванджелин на то, чтобы забрать все необходимое из тайника, оставалось крайне мало. Куда меньше, чем она могла бы предположить изначально, потому что уже спустя пару секунд до информатора из Белого Пути донесся шум сверху — кто-то снова выбил дверь, затем довольно быстро поставил ее на место, после чего делал шаги в сторону входа в подвал. Один. Два. Три...