Чудище вылезло неожиданно: до поры-до времени оно таилось под поверхностью трясины и налипшей тиной, совсем незаметное в мутных водах. Но стоило отряду приблизиться, как тварь ринулась в атаку с отвратительным хлюпаньем влажной грязи, стекающей с землисто-зеленого цвета крупных чешуек. Расплескивая в стороны брызги, удивительно быстро для своих габаритов перебирая когтистыми лапами, извергая из ощерившейся десятками кривоватых, но явно острых клыков, пасти утробное, раскатистое рычание.
- Трусливые овцеёбы! - выплюнул, не оглядываясь, Мортар, а затем вскинул свой меч над головой и сразу же помчался монстру наперерез - даром, что тот был в холке никак не меньше семи футов. На тот момент он шёл с фланга, и теперь боковым зрением заметил, как крестьяне, которых он вызвался сопровождать, надеясь на незатейливую работку и легкие деньги, недружною толпою бегут прочь от чудовища. К счастью, кто-то прямо на пути монстра остался стоять: некий эльф, с которым знакомства гном заводить не стал. Тот довольно отважно, хотя и без особого успеха, метнул в морду монстра копьё, чем окончательно привлек к себе внимание исполинского ящера.
Гном же тем временем зашёл сбоку, разбежавшись так сильно, как только позволяли ему расстояние, короткие ноги и неровная, болотистая почва. Чудом не споткнувшись через подгнившее бревно, Мортар на полной скорости налетел на монстра, наотмашь рубанув длинным и довольно тяжелым мечом прямо в сгиб ноги. Могучий удар прорубил чешую, брызнула тёмно-алая, густая кровь, а тварь взревела снова, но теперь уже от боли. Довольно и злобно ухмыляясь, гном попытался рубануть снова, но вдруг обнаружил, что верный клинок умудрился застрять в жестких, мясистых тканях. Он успел лишь несколько раз отчаянно дернуть за рукоять, что есть мочи упираясь ногами в скользящую под ними землю, прежде чем тварь не отмахнулась от него всё той же раненной лапой, словно от мухи. Крикнув что-то невнятное, отчаянный гном улетел куда-то в черные, лишенные листвы кусты.
Ощущения от удара были такие, словно в грудь прилетело боевым молотом, а ведь Мортар успел отскочить так, чтобы когти прошли по касательной. Ребра и лёгкие будто горели огнём, в голове стоял набатный звон от пульсирующей в висках крови, а руки с ногами - одеревенели и еле слушались. По лицу, разодранному ветками при неудачном приземлении, стекали и исчезали в бороде ручейки крови. Гном поглядел на грудь: толстый слой кожи с заклепками и стеганный плотный поддоспешник под ним были вскрыты, словно овечье брюхо - клыками волков.
Но Мортар не был бы собой, если бы не вскочил на ноги, с удивлением обнаружив, что верный меч остался с ним (хватка была у гнома, всё же, достаточно крепкой, чтобы вырвать меч из плоти чудовища при небольшой "помощи" последнего), а потом бы не крикнул, утирая с лица кровь и грязь столь же кровавым и грязным рукавом:
- Первая кровь за мной! - а чудище, между тем, переключило всё свое внимание на низкорослого обидчика и уже двигалось в его сторону, хоть и прихрамывая на одну ногу.

Перед глазами всё плыло, а и без того ненанадежная болотная почва под ногами качалась туда-сюда, словно лодках на морских волнах. Но Мортар, перехватив рукоять меча покрепче, да так, что побелели костяшки пальцев, готовился встречать чудище, что надвигалось на него со свирепым рычанием. Оно было слишком огромным, слишком мощным, чтобы можно было даже надеяться парировать или блокировать любой из его ударов - к чему гном был куда более привычен, а сейчас ни уклониться, ни перекатиться в сторону возможности не было совершенно никакой, ибо мешали заросли кустарника и ураган в голове. Так что оставалось лишь одно:  встретить врага лицом к лицу, надеясь, что скорость и мастерство превзойдут дикость и мощь.
Мортар встал в подвешенную стойку: выставил левую ногу вперед, чуть согнул правую, опираясь на нее, а меч в высоко поднятых, к правому плечу, руках оказался нацелен чуть подрагивающим острием клинка на разверстую пасть приближающегося врага. Сейчас дварф был похож на сжатую до предела пружину, готовую в любой момент вытолкнуть саму себя вперед в мощном колющем ударе.
Болотное чудище было буквально в шаге от гнома и вот-вот бросилось бы прямо на него, если бы вдруг своевременное нападение эльфа не вызвало бы очередного болезненного и обиженного рёва. И - о, чудо! - тяжеленная туша, размахивая хвостом, рыча и заливая землю кровью, принялась разворачиваться, полностью сосредоточив внимание на новом-старом противнике. Мортар уже не видел, что там с эльфом, но ему и не нужно было: вкладывая всю силу ног и мощь рук в единое движение, он выступил вперед, вытянулся, метя клинком снизу вверх.
Тварь как раз старалась развернуться к эльфу, и потому удар пришелся аккурат в основание шеи, плавно переходившей в вытянутое тело, там, где чешуйки были поменьше и помягче. Сталь пронзила их куда проще, чем плотное, мощное колено, тут же брызнула кровь, заливая гному лицо. Он толком не видел, куда двинул меч дальше, но удар вышел смазанным, и вместо того, чтобы проткнуть горло чудища до самого позвоночника, вспорол шкуру и прорезал тёмное, жилистое мясо до самого плеча. По ушам оглушительно ударил рёв монстра, и Мортар, напрягая мускулы, не стал выдергивать клинок, а продолжил давить, с хрустом и чавканьем пронзаемой плоти и сухожилий погружая клинок все глубже и глубже. Монстр никак не мог дотянуться ни зубами, ни когтями до гнома, что едва ли ни вгрызался в него, вонзя клинок едва ли не по саму рукоять куда-то в глубины омерзительного тела. Мортар мог лишь надеяться, что туша твари не навалится на него всем весом в последний момент...
Но чудище ещё дергалось, сопротивлялось, хотя его движения стали конвульсивными и куда более вялыми из-за обильно кровопотери, вызванной уколом в шею от гнома и перерубанием артерий на ноге эльфом.

Мортар упирался, как только мог, давя всем весом и всей силой на рукоять меча, скользя по грязи и хляби. Он знал, что его борьба бесплодна и бессмысленна, что чудище намного сильнее и тяжелее его, но самостоятельно отступить или отскочить в сторону было самоубийству подобно: его сразу ждала бы смерть под тяжелыми лапами или на острых клыках... Скрипя зубами, с рваным, захлебывающимся дыханием и пляшущими перед глазами красными искрами, гном упорно вгонял оружие в тело монстра, надеясь, наконец, задеть по-настоящему жизненно важный орган. А земля под ногами, ускользала куда-то прочь, зловонной болотной жижи становилось все больше, а сухой кустарник, треща по бокам ломаемыми веткам, уползал в сторону.
Гном уж боялся, что сейчас его утащат под воду, где у него не будет ни малейшего шанса на сопротивление, как вдруг по ушам ударил очередной громкий рёв. Означало это лишь одно: эльф опять рубанул, да побольнее. Но была радость быстро сменилась на короткую вспышку страха и безумный гнев, когда из-под ног испарилась земля, а монстр попытался встать на задние лапы. Яростно матерясь на древнем наречии особо страшными ругательствами дварфийских шахтёров, Мортар вцепился в рукоять воистину мёртвой хваткой, вися на теле упорно не желающего подыхать создания.
И в следующую же секунду, под грохот рухнувшего тела и плеск воды, гном вернулся на землю вместе со своим противником. При этом Мортар ухитрился навалиться на меч посильнее, всем весом, едва ли не утопив его в чужой крови и чужом теле, а потом, в момент приземления, оттолкнулся обеими ногами от чешуйчатого плеча. Мощь удара о землю тяжеленной туши не только всколыхнула, должно быть, всё болото, но и стряхнула отчаянного воина, словно блоху, впрочем, вместе с мечом. Он рухнул на спину, все еще сжимая оружия натруженными руками, неловко перекатился, рыча от боли в ребрах, и вскочил на ноги. В этот момент он уже заметил, как из нанесённой им раны хлещет кровь, а чудище, сдавленно рыча, растягивается на земле, содрогаясь в конвульсиях.
- Сдохни ты уже! - хрипло гаркнул Мортар, а потом, немного пошатываясь, подскочил к огромной, тяжелой башке монстра и вонзил в выпученный, налившейся кровью от боли, глаз меч. Прямой и бесхитростный удар был рискованным, но мощный укол прошёл точно и быстро сквозь глазницу, и, похоже, пронзил мозг, судя по хрусту костей и короткой, но мощной конвульсии, после которой тело окончательно застыло. Этого он и добивался, ибо оставлять твари шанс хотя бы разок куснуть напоследок он не был намерен. - Живучая паскуда...
С неприятным скрежетом металла об кость и чавканьем прилипшей к нему плоти и ошмётков скудного содержимого головы монстра, гном вытащил меч, вонзил его в сырую почву и, не без труда на него опираясь, повернул голову к эльфу. И без того не блиставшее красотой лицо Мортара сейчас выглядело ещё хуже, ибо было залито кровью, грязью и водой, обильно стекавшими со слипшейся бороды на разорванный в клочья кожаный нагрудник.

Отредактировано Мортар (2018-06-27 21:11:37)

- Мортар, - коротко представился гном, качая звенящей головой, а потом сплюнул сгусток крови, слюны и попавшей в рот грязи на вытянутую морду убитого чудовища. Руку он, конечно, пожал, крепко сжимая чужую ладонь своими короткими мозолистыми пальцами. - Рад знакомству.
Впрочем, судя по тону, особо радостным его точно нельзя было назвать. Голос звучал глухо и немного сдавленно, каждый вдох отзывался болью, а сам он промок от кончиков спутанных жестких темно-рыжих волос и до самых ног, и не помогли ни броня, ни толстые кожаные сапоги. Впрочем, для того, кто принял на себя мощный удар когтистой лапы, низкорослый вояка держался более, чем достойно. Лишь придушенно пыхтел, а не выл от боли, и не рухнул на колени, не в силах держать себя. Напротив, он упрямо стоял, тщетно пытаясь отдышаться, а потом двинулся в обход растянувшейся посреди болота туши свежеубиенного чудовища, оглядывая окрестности.
Местность была, мягко говоря, неприветлива на вид. Насколько позволял видеть густой туман, едва ли не липший к замерзшей мокрой коже и волосам, вокруг простирались отстоящие друг от друга на некотором расстоянии чёрные деревья, утопавшие в склизкой грязи и мутной воде. Изредка встречались заросли такого же чёрного и такого же лишенного листвы кустарника. Тут было полно опасных, топких мест. Один шаг: и вместо более-менее надежной почвы под ногами окажется губительная трясина... или того хуже - лежбище поганой твари, вроде той, что они сейчас, не без труда, завалили.
А самое паршивое, что местность была однообразна и непримечательна, и без проводника-следопыта заблудиться и сгинуть тут было проще простого. По крайней мере, сам Мортар не был уверен в своей способности найти обратный путь через топи и заросли, а эльф ну явно не тянул на местного...
В конце концов, навернув кружок вокруг павшего врага и не приметив никаких толковы ориентиров, кроме парочки снесенных хвостом деревьев, гном сдался и взгромоздился на круп чудища, старательно вытирая рукавом лицо. Он чувствовал постепенно сковывающий его тело холод не меньшее, чем жгущую изнутри боль, и теперь гадал, что доконает его раньше, если они отсюда не выберутся.
- Следопыт, кур-р-рва мать... Завёл в болото, сука, и слинял, - Мортар повернул круглую толстолобую голову к эльфу и уставился на него, разглядывая уже внимательнее. Что неместный, южанин какой-то, ясно было понятно ещё по имени. Однако его внешний вид, выбору оружия, одежды, обуви... Это вызывало вопросы, которые, впрочем, могли подождать до лучшего момента. - Есть идеи, что делать? Догонять будем? А то есть у меня паршивое предчувствие, что они за нами возвращаться не станут.

Здравый смысл подсказывал, что лучше будет не хвататься за бренные ценности, вроде денег или трофеев, а спасать свою шкуру, свалив куда подальше. Но Мортар не был бы гномом, если бы жадность (или тяга к справедливой оплате услуг) не пересиливала бы в нём голос разума. Мысль о том, что долгий скучный поход по болоту и отчаянная схватка с чудовищем останутся бесплодной и бесполезной тратой времени, угнетала его и откровенно злила, хотя и не удивляла.
"Костёр? Хм..." - задумчивый взгляд скользнул по заболоченному лесу снова. Ничего толкового, сплошь хлипкая грязь, да черные, точно обугленные, хилые деревца. К счастью, опытный, наметанный глаз быстро приметил чуть ли не единственное сухое местечко: небольшой пригорок с покосившейся тонкой сосенкой. Как раз вокруг этого пригорка и раскинулись заросли колючего кустарника, в которые так шумно приземлился Мортар в начале драки.
Покопавшись в подсумке, что висел на широком поясе, гном извлек из него небольшой кожаный футляр - трутницу, в которой находились трут, кресало, парочка кремниевых камешков и кусок ветоши. Единственная надежда была на то, что в ходе драки влага не проникла внутрь. Если же содержимое трутницы промокло, то на разведение огня в этой затопленной глуши можно было и не надеяться, ведь пока бы они возились с сырым деревом в попытке добыть искру, они бы раз пять успели бы замерзнуть насмерть.
- Быть костру. Топора у меня нет, но я и без него управлюсь, - проговорил Мортар, пристально осмотрев трутницу и её внутренности. Влага, вроде, не проникла, трут и ветошь были сухи, а, значит, дело оставалось за малым: свалить деревце, наломать хвороста, разложить костер и разжечь, раздуть пламя. - Костёр устрою на холме, там единственное мало-мальски сухое местечко. А ты попробуй сделать что-нибудь с этой тушей. Я в шкуродерстве не очень хорош, а тут ведь нам шкура и нужна.
Так сказав, гном приступил к делу. Правда, сперва он сходил к самому началу побоища: там валялись его мешок и ножны для меча. Он сразу сбросил их, как сообразил, что к чему, дабы не мешались, и теперь поспешил вернуть свои вещи - себе. Лишь после этого он отправился на холм, протаптывая-проламывая себе дорогу сквозь кусты. Далее всё было просто и знакомо, за долгую жизнь Мортар не раз так делал.
Свалить хлипкое деревце, немного поработав тяжелым тесаком, что висел на поясе, как топориком, а потом навалившись плечом на ствол, особого труда не составило. Стоило сосне с треском упасть, как Мортар уже принялся отрубать и ломать её ветки, отбрасывая их в центр полянки-вершины холма, а затем - и рубить кривой, довольно узкий ствол, помогая себе то ногой, то рукой отломать новое бревнышко. Жалко, конечно, было тесак, ведь он непременно должен был затупиться; впрочем, заточить потом ещё можно будет, да и не он у гнома основное оружие...
Покончив с этим, он руками немного раскопал дёрн, кое-где помогая себе небольшим ножиком, что носил при себе, и в получившуюся неглубокую ямку уложил плоские, более-менее сухие куски, срубленные и отломанные со ствола. Далее дело было за малым: вытащить трут с ветошью, взяться за кресало с кремнем, высечь искру... Пришлось, правда, немного повозиться, чтобы раздуть огонь, но, к счастью, погода стояла почти безветренная. Стоило куску труту затлеть, а куску ветоши, вслед за ним, разгореться, как зачинающееся пламя отправилось в заранее сложенный из бревнышек "колодец", следом, чтобы усилить огонь, гном сунул тонкий хворост. Этот тип костра было сделать просто, сам он был не то что бы прихотлив, а ночевать здесь ни эльф, ни гном, очевидно, не собирались.
Так что, уже довольно скоро, над холмиком виднелся растворяющийся в низком туманном небе столб дыма и небольшое рыжее зарево. Убедившись, что всё сделал правильно, Мортар, невольно ворча от боли в рёбрах, поднялся на ноги и пошёл по склону к эльфу.
- Ну, как оно?

Мортар критически осмотрел всю ту хитроумную конструкцию из деревьев да веревок, что сделал Камил. Не признать, что эльф проявил изрядную смекалку, охотничьи навыки и трудолюбие, было невозможно, как бы предубежденно гном не относился к остроухим. Этот, в отличии от изрядного большинства, что обитало в городах, был боевым и весьма способным, и, хотя и был, видимо, из городских, а на изнеженного слугу похож не был. Но и на знакомых Мортару Альиевер он похож не был.
Подойдя ближе, гном пощупал жесткие, твёрдые чешуйки, одобрительно хмыкнул, качая головой, а потом проворчал:
- Это, конечно, хорошо бы, да только где тут найти стоящих мастеров? В этих деревнях одни бездари. Не переть же её до самого Иаверта? - с этими словами он подхватил оставшуюся в воде часть шкуры. Она была тяжела, толста и зловонна, да, но не настолько, чтобы её нельзя было утащить вдвоем. Тем более, что Мортар, не смотря на боль в груди, был силён, вынослив и привычен к тяжестям. - Не стоит оставлять её здесь: потащили на холм.
Взобраться на холмик, пусть и с приличным весом на руках и плечах, труда не составило, благо, он был невысоким и пологим, а сам гном успел протоптать какую-никакую дорожку. Правда, дыхание все равно сбилось, сорвалось, резкой болью отзываясь в рёбрах и растекаясь по всей груди. Глубоко вдохнуть было невозможно, а потому Мортар дышал часто и поверхностно.
Лишь когда шкура была разложена на краю полянки, он смог присесть на останки сваленной сосны, и, неловко ворочая подмерзшими пальцами, распустить шнуровки и ремни своей брони, скидывая её на землю. Полностью разоблачаться он не стал, стянув с себя лишь жилет и наручи, развязав тесёмки поддоспешника и задрав вверх насквозь пропитавшуюся потом рубаху. Зрелище предстало далеко не столь ужасное, как следовало бы ожидать: подумаешь, щедрая россыпь синяков и потемневшее пятно на месте, куда пришлась большая мощь удара... Кости, вроде бы, не рвались ни наружу, сквозь кожу, ни внутрь, так как крови не было. Только вот пара рёбер, похоже, все же была сломана и при вдохе двигалась с запозданием, отзываясь вспышками боли - как раз на месте самых тёмных пятен. Мортар осторожно пощупал свою грудь и хрипло выматерился.
- Ух, сука, крепко достал меня, - прокряхтел Мортар, а потом вопросительно кивнул головой в сторону эльфа. - У тебя есть чего жрать? Что-то мне подсказывает, что у этой гадины мясо так себе.

Приняв в руки протянутый бурдюк, гном благодарно кивнул - сил и желания языком зря чесать не было - и тут же сделал несколько глубоких, шумных глотков, от которых пива заметно поубавилось. Он молча пил, а потом, утерев усы и бороду, слушал и смотрел, внимательно вникая и изредка деловито качая головой. План был не то что бы безупречный, но и не из худших. Вопрос лишь в том, чтобы обогреться, подсохнуть, собраться с силами.
- У меня есть немного вяленого мяса и горсть сухарей, - кивок в сторону заплечного мешка, что лежал сбоку от Мортара. - Возьми, если голоден.
Свою рубаху и ватник гном тоже сумел-таки стянуть, оставшись в одних штанах с сапогами, и развесить у огня. Он не то что бы доверял эльфу, или его навыкам целителя, но особого выбора не имел, и потому спокойно позволил  перевязывать себя. Правда, расточительность Камила в отношении, очевидно, дорогого халата казалась необычной и даже неуместной. "Ну, раз так хочет, то пусть жертвует своими вещами," - подумал гном.
Мортар терпеливо ждал, пока эльф закончит перевязку. Своё дело остроухий, похоже, знал отлично, а потому долго скучать не пришлось. Вернув бурдюк с пивом (до конца все не выхлебал) владельцу, гном, пусть и не без некоторого труда, но подсел ближе к костру, прихватив с собой и мешок, из которого вытащил свои скудные запасы пищи. Он не рассчитывал надолго задерживаться, благо, следопыт наобещал, что идти недалеко и хищного зверя они завалят быстро, такой-то толпой...
Кинув в рот сухарь и с хрустом его пережевав, Мортар пристально поглядел на Камила и проговорил, кривовато усмехаясь:
- А коня твоего местное зверье не задерет? То-то смеху будет, если местных разоряют волки какие-то, или ещё какая мелкая дрянь, а на эту зверюгу мы случайно наткнулись!

Двигался дварф немного неловко, будто не совсем уверенно чувствовал себя с этими перевязками из разрезанного халата, натянул на себя обратно рубаху, кое-как завязал тесемки ватника, что едва ли не рвался надвое после удара когтем, а потом облачился и в кожаный доспех. Он знал, что его груди было бы куда лучше и спокойнее, если бы он не нагружал на себя дополнительный вес, но идти совершенно без защиты как-то ну очень не хотелось. Конечно, эльф мог быть прав, и на болотах ничего больше не водилось такого же опасного, как это недо-дракон, но, всё же, Мортар не счёл осторожность излишней. Тем более, что если на них все-таки нападут, то первым придётся встречать опасность именно ему. Следом он повесил на спину мешок и положил на плечо меч в ножнах. Выглядело это несколько комично, ведь полутораметровый меч был едва ли не длиннее своего владельца.
- Как скажешь. Я пойду впереди и прощупаю топкие места, если что. Это с проводником мы сюда дошли, обойдя все трясины... - проговорил гном, постучав жердью-опорой о землю. Он стоял ровно и почти не наваливался на опору, со стоицизмом и бравадой, свойственными его племени, делая вид, что он едва ли не здоровее, чем до начала драки. Лишь бледность лица и капли холодного плота на толстом лбу выдавали его боль, в конце концов, дышать было всё ещё нелегко. - Если что, могу подменить тебя. Я сильнее, чем кажется!
И, словно спеша подтвердить свои слова, Мортар уверенно пошагал вниз по склону. Походка была не слишком тяжелой, но и неторопливой, гном держался впереди, тыча впереди себя в ненадежных местах палкой и исправно, загодя, предупреждая Камила об опасных местах, чтобы тот успевал их обойти со своей волокушей. К счастью, таких мест было не очень много.

Будь Мортар чуток помоложе, то непременно заупрямился бы, сказал бы, что на месте сидеть не будет, что рано ещё для привала, а всё потому, что он, не смотря на ноющую от боли в ребрах грудь и сбитое дыхание, идти мог, и идти далеко. А все для того, чтобы показать свою стойкость и упрямство... к счастью, к концу первого века своей жизни гном немного разжился здравомыслием и от привала отказываться не стал. Тем более, понимая, что основная тяжесть пути, так-то, легла на Камила: тот так и не попросил сменить его, и теперь, очевидно, должен был уставшим, словно после дня пахоты.
Присев на кочку и положив меч рядом, под рукой, гном сбивчиво дышал, недоуменно глядя на то, что творит эльф вместо отдыха. Сперва было непонятно, зачем ему эта хитроумная свистелка, а затем, пусть и с запозданием, пришло и понимание - вместе с конским ржанием, донесшимся в ответ. "Изобретательно. Хотя и несколько долго пришлось ждать... наверное, далеко конь был. И шумновато. Но, все же, изобретательно", - думал гном, глядя, как Камил подкармливает и ласкает своего верного скакуна. То, что скакун верный, сомнений не было: будь на месте коня сам Мортар, то на эти странные звуки ни за что бы ни примчался! Чем бы этот свисток ни был, а эльфийские лютни звучат всяко приятнее.
- Ну... - гном огляделся по сторонам. Ландшафт был не из лучших, местечко для стоянки - паршивое. Сухо и свежо, да, но местность почти открытая, ни спрятаться, ни укрыться, а низкие облака намекали, что дождя следует ждать в любой момент. Располагаться на ночлег в таком месте, да с добычей, да после боя, когда рёбра всё ноют и ноют от боли, Мортар счёл плохой затеей, о чем сразу и сообщил: - Небольшая передышка, особенно тебе, нужна. Но спать здесь я бы не стал. Тем более, что тут идти не столь уж и далеко осталось, доберемся всяко раньше полуночи. Тут ведь дорога уже проторена, вон она...
Гном махнул рукой в сторону тянущейся среди полей протоптанной-проезженной ногами путников да колесами телег, дороги, а потом замер, пригляделся и замолк, молча жестом показав эльфу: "гляди туда".
Там, прямо по дороге, катилась телега с одиноким возницей на козлах. С такого расстояния нельзя было различить ни того, мужчина то иль женщина, ни того, что везла в себе крупная и на вид достаточно вместительная телега. Одно было точно: её хозяин для двух опытных, пусть и усталых воинов, угрозы не представлял.
- Может, одолжим? - негромко проговорил Мортар. - Думаю, твою свистелку за версту было слышно, да едет, вроде как, по пути с нами. Конь у тебя, конечно, есть, но на телеге везти груз всяко удобнее, чем волочить.

- Не похожи? - Мортар придирчиво оглядел с ног до головы себя и эльфа. И если высокий, статный Камил в кольчуге ещё мог сойти за честного человека (потому что большинство  разбойников в жизни себе на такую кольчугу не заработают), то ободранный и грязный, как болотный чёрт, гном с сучковатой палкой-посохом и длинным мечом на спине выглядел самым что ни на есть настоящим оборванцем-головорезом. Оставалось лишь пожать плечами, усмехнуться и добавить: - Ну, как скажешь! Надеюсь, не придется опять отнимать телегу силой...
Откуда взялось это "опять", гном пояснять не стал, будучи уверенным, что его неожиданный союзник и сам всё поймёт.
Ждать на дороге пришлось недолго, и это короткое время эльф мирно себе лежал в траве на придорожном холмике, а Мортар терпеливо ждал, стоя на дороге. Меч он, конечно, положил рядом с Камилом, не видя в этом большого риска. Конечно, повода доверять ушлому наёмнику - а все наёмники таковы по определению, гном знал это, сам будучи наёмником - не было, но если бы тот желал навредить ему, то легко бы это сделал и так, ведь сейчас у раненного "мясника" не было и шанса против опытного и стремительного бойца. Лошадь с волокушами стояла около эльфа, но тот, всё же, оставался скрыт от приближающегося наездника за высокой, пусть и пожухлой, травой.
Наконец, телега подъехала ближе и, волей-неволей, возница вынужден был придержать лошадь, чтобы не наехать на гнома, призывно размахивающего рукой. Теперь была возможность рассмотреть его поближе. Некто кутался в поношенный плащ, словно от холода или пытаясь прикрыть лицо, но, в целом, выглядел безобидно: потрепанная одежда, сухие морщинистые руки с мозолями и простая, хлощовая одежда выдавали в незнакомце крестьянина.
- Вечер добрый! - зычно проговорил гном, чтобы его точно услышали. - Не подвезете меня с товарищем? Мы тут с охоты возвращаемся, вон какая добыча!
С этими словами он показал рукой на волокуши и их груз: отвратную, окровавленную, попросту чудовищную шкуру убитого болотного ящера-людоеда. Не надо и говорить, что возница удивленно воскликнул что-то неразборчивое, хватаясь за голову, а потом воззрился на Мортара, то и дело переводя взгляд на Камила и снова на шкуру.
- Это ж тот зверь, за которым сегодня уходили наши все!.. Они ж вернулись и говорили... А как же...
- Да, он самый, - Мортар кивнул. - Подвезешь до ближайшего поселка, где есть таверна, чтобы пожрать да переночевать? Считай, в благодарность за убийство чудища.
Предлагать деньги гном не спешил, не желая тратить свои и без того скудные запасы, оставшиеся от баронского аванса. Они бы ему ещё пригодились на то, чтобы расплатиться в таверне и в баньке, коли такая найдётся.