Сегодня был прекрасный день.
  Нет. Он был просто восхитительным.
  Двалинея очень любила те дни, когда в Шерту захаживали гости. Никто, кроме ассаров, не мог себе этого позволить, и бывали случаи, когда их визиты заканчивались... Некоторыми последствиями, для магов Шерты. Кого-то из них забирали, кого-то частенько наказывали за оплошности, боясь упасть в грязь лицом. А у испуганных учеников от страха перед неизвестным руки тряслись очень сильно, и вещи из них падали куда чаще, обычного.
  И правда, поистине, чудесное время! Почти в каждом сне, куда проникала Двалинея, ей преподносили на блюдечке всё, что нужно, чтоб устроить настоящий ад для окружающих её людей. А если непонятно, чего человек больше всего боится, достаточно просто задействовать какого-нибудь демона в его сне, неожиданно появиться из-за угла, разорвать вот этого милого котёнка, к которому так радостно несётся эта девчонка, или взять возлюбленную вот этого парня в личные служанки, да заставить ублажать своего господина прямо на глазах парнишки - и нужные мысли сами всплывают на поверхность. Настоящие сливки, которые знай, аккуратно собирай, да жди удобного момента, дабы использовать.
  Лунная провела в Шерте уже более двадцати лет. За это время, она успела хорошенько изучить поведение людей в разных ситуациях - конечно, в первую очередь, во снах - и давно уже знает, кто из окружающих её учеников чего боится.
  Сегодня ей удалось развить страхи парня из соседней комнаты.
  - Боится вида запёкшейся крови... - Старательно выводила в блокноте Двалинея, сидя за столом перед окном, и ловя уходящие лучи солнца. - ...особый эффект вызывают обугленные внутренности... Интересно, а если ему что-нибудь оторвать, и он увидит собственное обгоревшее тело, результат будет другим? - Девушка оторвалась от бумаги, разглядывая написанное и стуча пером по щеке. - Или, может, стоит его живьём сжечь? Стоит определённо изучить этот вопрос... Он больше боится крови, грязи, ожогов или просто огня? Непонятно, непонятно... Но это пока. Я обязательно... Да?
  Магесса полу-обернулась в сторону двери позади себя.
  - Вас ждут у архимага, как можно скорее.
  Какой-то новичок. В его снах, Лина ещё не успела покопаться. Нужно обязательно этим заняться на досуге, уж больно раздражает его вежливость.
  - Хорошо, - коротко кинула Двалинея, поднимаясь и захлопывая блокнот.
  Дверь за её спиной захлопнулась, пока девушка прятала блокнот за пояс - приобретённая здесь, в Шерте привычка носить все свои заметки с собой. Кто знает, когда они понадобятся... Хотя больше, магессе просто не хотелось делиться наблюдениями с кем-либо. По той же причине, она вела все записи задом-наперёд, не слева-направо, а справа-налево. Многие в принципе не могли разобрать её мелкий острый почерк, а уж в таком виде...
  Убедившись, что блокнот не сползёт и не выпадет в самый неподходящий момент, девушка набросила на плечи плащ, пряча под его капюшоном лицо, скрывая седые волосы и повреждённый глаз, и без ещё каких-либо промедлений, отправилась в кабинет Архимага.

  Трижды постучалась в дверь, прислушиваясь. Открыв дверь, быстро зашла внутрь и поклонилась.
  - Звали меня? - Лишь после вопроса подняла голову и взглянула на человека перед собой. Заметно расслабилась и прищурилась. - А, ты... От меня что-то требуется?
  Двалинея не любила этого парня. Виктор был ассисентов архимага, и имел достаточно возможностей, чтоб создать проблемы девушке. Она его не любила, и не слишком-то уважала. Но считаться с ним необходимо, чтобы хотя бы не создавать себе лишних хлопот.
  Хотя иногда, Лунной очень хотелось наслать на этого парня несколько образов понеприятнее, да опустить с небес на землю. Когда-нибудь, может быть...
  Но сегодня, определённо, нужно было вести себя с ним хотя бы в меру вежливо.

  Лина наблюдала за действиями Виктора, стоя всё также у двери и закинув голову, чтоб капюшон не падал на глаза. Чем больше ей приходилось находиться рядом с этим малым, тем больше ей хотелось что-нибудь выкинуть и как-нибудь напакостить. Что и как? Об этом Двалинея старалась не думать - чтоб, всё же, удержаться и ничего не выкинуть.
  Она молча проследила за тем, как парень спрятал книгу и подошёл к ней, и так же молча уставилась на него, высоко задирая голову - чем ближе, тем больше не только сам капюшон мешал, но и невысокий рост.
  - Тебе стоит лучше следить за собой.
  Волшебница лишь фыркнула, немного показав зубы. Ей было нечего отвечать на подобное, да и не хотелось. Ко всему, это был явно не та причина, по которой её сюда вызвали, и отвечать было попросту необязательно. Наверное.
  Начало речи Виктора было полным пустых слов, и почти не имели сути, что только насторожило Лунную. К тому же, о чём таком важном он мог с ней говорить? На ум приходило много разных вещей, но они все были слишком мелочными для подобной встречи и срочности, и уж явно не стоили подобных речей, так что Лина быстро перебирала варианты в уме, мгновенно отметая каждый из них. Ничего толкового в голову прийти так и не успело прежде, чем Виктор сказал, что должен был.
  - ...Вечерний Гил ищет себе слуг, а ты достаточно бестолковая и старательная, чтобы подойти ему. Подумай об этом, пока можешь.
  Двалинея смогла сохранить мимику лица и не выдать своей растерянности и, чего там, испуга. Гилъенир - возможно, и не самый худший ассар, к которому её рано или поздно отправили бы, но и лучшим вариантом его тоже было трудно назвать. Магесса отвела взгляд в сторону и немного опустила голову, пытаясь вспомнить всё, что знала о хозяине Мрачного Погоста. И от этих мыслей, по её спине пробежали мурашки. С другой стороны, к Лине доходили и весьма обнадёживающие слухи - о том, что при должной службе, подчинённые Гила жили довольно неплохо. Не самое лучшее место, конечно... Но разве у неё были какие-то варианты? Ей, по сути, и выбора не оставляли, и весь этот разговор наверняка направлен только на то, чтоб она, из-за шока и неожиданности, не выкинула что-нибудь перед самим ассаром.
  "Кроме того, наверняка там можно будет и получить выгоду от чего-то," - успокаивала себя волшебница.
  Глубоко вздохнув и поджав губы, она снова закинула голову. Стянув рукой капюшон с головы, Лунная сделала шаг назад и отвесила полу-поклон Виктору, улыбаясь уголками губ и глядя ему прямо в глаза.
  - Если на то воля Сталара, - "Снова он!" - и Вечернего Гила, тогда я с удовольствием сделаю всё, что в моих силах, для моего нового господина. Когда мне необходимо с ним встретиться, и что вообще требуется от меня до... нашего отъезда?

  Услышав вздох Виктора, женщина улыбнулась уголками губ. Несмотря на ситуацию, Двалинея не могла не порадоваться тому, что смогла хоть как-то вывести парня из себя. Пусть он и обычно был не слишком довольным, но ещё один маленький укол для него - радость для Лины. Разве это будет лишним?
  Она выровнялась, но вместо того, чтоб скрыть улыбку, она дополнила её лёгким, почти незаметным, прищуром. О себе, волшебница, конечно, волновалась и переживала. Но лишнее мгновение радости лишним редко бывает.
  Дверь за спиной Двалинеи распахнулась, привлекая к себе внимание и заставив женщину обернуться.
  - Учитель! - Лина сделала улыбку чуть более приятной и снова поклонилась, на этот раз чуть ниже, прижав правую руку к груди, а левую спрятав за спину.
  -...готов поспорить, он беспокоится о тебе, и именно поэтому так поступил.
  Магесса встряхнула головой, прогоняя накатившую волну смеха, и снова выровнялась, всё ещё держа руки также, как во время поклона. Сдержавшись от того, чтоб заглянуть прямо в глаза парню, Лина обошлась лишь тем, что скосила глаза в его сторону.
  - Так ми-и-ило, - едва слышно прошептала волшебница, снова обращая всё своё внимание на Сталара, и убирая с лица улыбку, которая, казалось, была более не уместна. Хотя Двалинее приходилось сдерживаться, чтоб не рассмеяться.
  Внимательно слушая архимага, женщина в этот раз обошлась лишь учтивым кивком головы.
  - Благодарю Вас, учитель, - больше для приличия ответила Лина, всё равно не понимая отсылку старого мага в полной мере, и направилась за Сталаром, снова бросив быстрый взгляд на Виктора. Удивительно, как мимолётом брошенная фраза может зацепить... Ещё несколько минут назад, Лунная была готова бросить всё и отправиться с Гилом в любой момент, теперь же, она старательно подавляла в себе мысли о том, чего боится Виктор и как можно зацепить. Садисткая натура женщины так и просилась на волю, тем более - когда была такая благодатная почва!..
  Голос Сталара вернул Двалинею к действительности. Слегка вздёрнув носик, она встретилась взглядом с учителем, приняв серьёзный вид.
  - Боюсь, от такой неожиданной новости, у меня в голове образовалась каша, учитель, - без тени улыбки ответила Лина, растеряно проведя кончиками пальцев по подбородку и губам, всё ещё держа левую руку за спиной. - Не повлияет ли на решение Гила тот факт, что я не смогла открыть Путь? И, возможно, у Вас есть какие-то идеи, как я вообще могу быть полезна столь могущественному ассару? - Женщина отвела взгляд в сторону, задумавшись. Несколько мгновений спустя, сжав губы, она вновь посмотрела на архимага и слегка наклонила голову на бок. - Возможно, Вы можете дать мне какой-то совет или рассказать ещё что-то, что мне будет полезно узнать прежде, чем я встречусь с нашим гостем?
  Посомневавшись ещё какое-то мгновение и мысленно фыркнув в сторону Виктора, Двалинея шумно выдохнула через нос и сжала челюсть, борясь с желанием поговорить с учителем, и нежеланием говорить при его ассистенте. Но всё же, страх взял вверх перед гордостью. Сжав правую ладонь в кулак, до побелевших костяшек, и опустив руку под плащ, Лунная, наконец, решилась добавить ещё кое-что.
  - Кроме того, я очень мало знаю о Безносых и о том, как они вообще живут. И... - женщина запнулась, подбирая слова. - И меня несколько... пугает то, что мне придётся позволить отрезать себе нос. Не самая приятная в мире процедура, - последние слова Лина сказала уже тише, переведя взгляд на книжные полки. Она почти никогда не делилась с тем, что чувствует, и уж тем более - своими страхами (уж ей ли не знать, каким оружием они могут быть!). Но перспективы её действительно пугали, а Сталару может быть известно что-то, что ей пригодится. Только бы этого Виктора ещё не было под боком... Всё же, Двалинея его совершенно не любила.

Гилъенир терпеть не мог издержки. Если у тебя есть свободное время — ты должен делать что-то продуктивное. Это не означало, впрочем, что ты обязан был делать что-то существенное; подобное мышление работало таким образом, что если твоей целью является степенная рефлексия, и по факту ты не делаешь ничего, это допустимо, ибо ты следуешь своей цели.
Подразумевало это также и то, что действия должны были полезными. Например, отправиться в Шерту лично за одним-единственным слугой, не слишком-то рационально. Но Вечерний Гил, в привычной для себя манере, решил совместить эту поездку с небольшим исследованием, в котором его новый подопечный мог выгодно показать себя. Или нет. Если бы кто-то спросил Гилъенира, «Что он ждёт от нового ученика?», он бы без зазрения совести ответил "ничего". Демон честно полагал, что получает в своё распоряжение ноль, чистый и девственный, и вот уже от дальнейших его действий оценивал слугу выше или ниже прежнего. Мало кто знал, но иные Безносые становились Жертвами отнюдь не стараниями недоброжелателей Погоста.

Неудобным фактом становилась кража Серебристого Зерцала. А ведь воры наверняка посчитали его простой драгоценной побрякушкой!
Удачным — нахождение иного пути, которое не требовало древнего артефакта. И Гил искренне признавал эту находку волей случая.
Так или иначе, но кража никак не выходила из головы первородного ассара, пускай даже госпожа и направила за ворами свою излюбленную Пепельную, Фаррох.

Гилъенир невольно покачал головой, словно стремясь избавиться от дурных мыслей.
Раз Нэрдаэль верит Фаррох, значит и он будет верить. И убедившись в этом, улыбнулся да мягко скользнул в сторону покоев архимага.
Ему нравилось в Шерте. Здесь было полно думающих людей, которые, при этом, не забывали о вежливости и послушании. Это даже отдалённо напоминало Погост, а в Погосте Гилъениру всегда было спокойно и вольно.
Дверь отворили две передние змеи, точно дополнительные руки, — настоящие скрывались в богатых одеждах, — после чего, удивительно ловко для такой громоздкой короны и великого роста, Вечерний Гил скользнул внутрь. Уже там он выпрямился, без труда поднявшись над присутствующими людьми и тепло улыбнулся прямо Двалинее. Он без сомнений узнал в ней ту ученицу, о которой ему рассказывал Сталар. И хотя шлем скрывал верхнюю половину лица Гилъенира, не оставалось никаких сомнений в том, что он глядит прямо на неё.
Другие змеи, впрочем, словно бы невзначай, наблюдали за архимагом и мрачным юношей.
— Добрый день, Лина, — Удивительно красивым голосом, под стать внешности, поприветствовал магессу Гил, и даже кратко поклонился; требуя вежливости от других, ассар не забывал о вежливости сам. — Сталар много рассказал мне о тебе сегодня. Признаться, у нас мало времени, и ты — лишь побочная цель моего нынешнего пути. Ох... — Он совершенно бесстыдно, по-девичьи приложил пальцы к губам, — Не сочти за оскорбление, просто хочу, чтобы ты знала, что нас ждёт нечто большее совсем скоро. Поэтому спрошу тебя сразу о главном.
Гилъенир плавно подплыл к Двалинее, кажется, окружил её и мягко коснулся ладонью её щеки. Кожа его руки была тёплой, мягкой, до одури шелковистой. Шаарх действительно постарался над одним из своих первых детей. Губы ассара расплылись в улыбке.
— Расскажи мне, чего ты жаждешь, боишься ли чего, дорожишь ли носом, готова ли служить верно и до самой смерти.
Рука ассара скользнула по щеке девушки до самого уха, а сам Гил, кажется, склонился над ней точно хищный змей.